Сочинение
Начало жизни сулило Анне Ахматовой счастливую судьбу, блестящее будущее. В ней рано пришла всероссийская известность, после выхода ее первой книги о ней заговорила вся читающая Россия. Однако жизнь обошлась с ней чудовищно жестоко. Ахматова пережила вместе со своим народом тяжелые для России времена. И страшные события в жизни страны прошли сквозь судьбу поэтессы. В поэме «Реквием» есть такие строки:
Показать бы тебе, насмешницы И любимице всех друзей, Царскосельский веселой грешнице. Что случится в жизни твоей...
Эти слова Ахматовой обращены к себе. Она говорит о том, что ни за что бы не поверила, скажи ей кто-нибудь раньше, что такое возможно в ее жизни. В конце августа 1921 года по ложному обвинению в принадлежности к контрреволюционному заговору был расстрелян Николай Гумилев. И хотя их жизненные пути разошлись к тому времени, из сердца Анны Ахматовой он не был вычеркнут. Слишком многое их связывало. В первую очередь - сын, Лев Гумилев.
По стране прокатилась волна репрессий, и в 1935 году сын Ахматовой был арестован. Вскоре его освободили, но он еще дважды подвергался арестам, тюремному заключению и ссылке. Именно об этом времени и написана ахматовская поэма «Реквием».
В «Реквиеме» Ахматова пишет о том, что пережила сама, о том, свидетельницей чего она оказалась. Анна Андреевна «провела семнадцать месяцев в тюремных лагерях в Ленинграде». Ее материнское горе соприкоснулось с горем многих тысяч матерей.
Задача, поставленная Ахматовой в «Реквиеме», - создать памятник великой материнской скорби, всем обездоленным и замученным:
Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов...
Поэма обращена к тем, кто стоял вместе с Ахматовой в тюремных очередях, к «невольным подругам». Однако поэтесса не замыкается на пережитом горе отдельных людей, она говорит о том, что весь город - одна большая тюрьма, а вся Россия раздавлена «кровавыми сапогами».
«Реквием» - поэма стихотворная, но с присущим Ахматовой творческим мастерством она прозаически, детально, шаг за шагом повествует о страшном для нее времени. Достоверность изображаемого настолько велика, что леденящее дыхание смерти ощущается в строках: «Уводили тебя на рассвете, / За тобой, как на выносе, шла...»; «На губах твоих холод иконки. / Смертный пот на челе... Не забыть!».
В «Посвящении» она говорит о том, что горе матери настолько велико, что перед ним «гнутся горы, / Не течет великая река». Женщины, «мертвых бездыханней», приходили ранним утром к стенам тюрьмы в надежде что-то узнать о своих родных. Портрет матерей становится в поэме обобщенным - горе уровняло всех:
Узналая, как опадают лица, Как из-под век выглядывает страх, Как клинописи жесткие страницы Страдание выводит па щеках. Как локоны из пепельных и черных Серебряными делаются вдруг...
Конкретные образы матерей всплывают в памяти поэтессы, и ей хотелось бы назвать всех «поименно» в своей поэме, «Да отняли список, и негде узнать». Особенно запомнилась ей та, «что едва до окна довели», и другая, которая не вынесла произошедшего и «родимой не топчет земли». Говорит Ахматова и той женщине, которая уже настолько привыкла приходить к стенам Крестов, что ходит уже туда «как домой». Вспоминае поэтесса и старуху, что «выла, как раненый зверь».
Горе это настолько велико, что лишает человека душевных сил («Уже безумие крылом / Души накрыло половину...»), и заставляет сомневаться в возможности и необходимости такого существования. Возникают мысли о смерти как об избавлении от этого кошмара:
Ты все равно придешь - зачем же не теперь? Я жду тебя -мне очень пЦгудно.
Крик боли прорывается в поэме, но в основном Ахматова говорит негромко, а оттого и особенно страшно. В ахматовскую речь вливаются фольклорные мотивы: некоторые строки сродни народным причитаниям. Многие эпитеты очень близки к народным: «привет прощальный», око «ястребиное».
Страдание матерей выражается и через образ матери Христа, переносящей свое горе молча.
«Реквием» - заключительное обвинение по делу о кровавых злодеяниях страшного времени. Но Ахматова не выдвигает обвинения, она обращается к истории, к памяти человеческой. И не случайно в заключительных строках поэмы она говорит о том, что если ей «воздвигнуть задумают памятник», то он непременно должен быть установлен именно у стен этой тюрьмы и пусть с неподвижных и бронзовых век, Как слезы, струится подтаявший снег, И голубь тюремный пусть гулит вдали, И тихо идут по Неве корабли.
Другие сочинения по этому произведению
И безвинная корчилась Русь... А. А. Ахматова. «Реквием» Анализ поэмы А. А. Ахматовой «Реквием» Анна Ахматова. «Реквием» Голос поэта в поэме Ахматовой «Реквием» Женские образы в поэме А. Ахматовой «Реквием» Как развивается трагическая тема в поэме А. А. Ахматовой «Реквием»? Как разворачивается трагическая тема в поэме А. А. Ахматовой «Реквием»? Литература XX века (по произведениям А. Ахматовой, А. Твардовского) Почему А. А. Ахматова выбрала именно такое название для своей поэмы «Реквием»? Поэма "Реквием" Поэма "Реквием" А.Ахматовой как выражение народного горя Поэма А. Ахматовой «Реквием» Развитие трагической темы в поэме А. Ахматовой «Реквием» Сюжетно-композиционное своеобразие одного из произведений русской литературы XX века Тема материнского страдания в поэме А. А. Ахматовой «Реквием» Трагедия личности, семьи, народа в поэме А. А. Ахматовой "Реквием" Трагедия личности, семьи, народа в поэме А. А. Ахматовой «Реквием» Трагедия народа - трагедия поэта (поэма Анны Ахматовой "Реквием") Трагедия поколения в поэме А. Ахматовой "Реквием" и в поэме А. Твардовского "По праву памяти" Трагизм поэмы А. Ахматовой «Реквием» Художественные средства выражения в поэме "Реквием" А. Ахматовой «Я была тогда с моим народом...» (по поэме А. Ахматовой «Реквием») Мои размышления о поэме Анны Ахматовой «Реквием» Тема родины и гражданского мужества в поэзии А. Ахматовой Тема памяти в поэме А. А. Ахматовой «Реквием» ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ИДЕЯ И ЕЕ ВОПЛОЩЕНИЕ В ПОЭМЕ "РЕКВИЕМ" Поэзия Ахматовой - лирический дневник много чувствовавшего и много думавшего современника сложной и величественной эпохи (А.Т. Твардовский) «Это было когда улыбался только мертвый спокойствию рад» (мое впечатление от прочтения поэмы А А Ахматовой «Реквием») Проблематика и художественное своеобразие поэмы А Ахматовой "Реквием" Трагедия народа в поэме Ахматовой «Реквием» Создание обобщенного портрета и проблемы исторической памяти в поэме Ахматовой «Реквием» Тема реквиема в творчестве Ахматовой Роль эпиграфа и образ матери в поэме А. А. Ахматовой «Реквием» Она "Ахматова" первая обнаружила, что быть нелюбимой поэтично (К.И. Чуковский) "Звезды смерти стояли нал нами..." (По поэме А.Ахматовой Реквием) Художественные средства в поэеме "Реквием" А.А. Ахматовой Поэма «Реквием» А Ахматовой как выражение народного горя Как развивается трагическая тема в "Реквием" А. Ахматовой Трагедия личности, семьи, народа в поэме Ахматовой «Реквием»Поэма А. Ахматовой «Реквием» - особое произведение. Это напоминание о всех прошедших неслыханные испытания, это взволнованная исповедь исстрадавшейся человеческой души. «Реквием» - это летопись 30-х годов ХХ века. У Ахматовой спросили, сможет ли она это описать. Спросила незнакомка, стоя в очереди в тюремном коридоре. И Ахматова ответила утвердительно. К теме увековечения своего страшного времени она шла давно, с тех самых пор, когда впервые был арестован ее сын. Это был 1935 год. А потом были еще аресты. То, что выходило из-под ее пера в эти годы, продиктовано не одним лишь личным материнским горем - это горе миллионов, мимо которого Ахматова не могла пройти равнодушно, иначе она не была бы Ахматовой…
Поэтесса, стоящая в тюремной очереди, пишет не только о себе, а обо всех женщинах-матерях, говорит о «свойственном всем нам оцепенении». Предисловие к поэме, как и эпиграф, - ключ, помогающий понять, что эта поэма написана, как когда-то «Реквием» Моцарта, «по заказу». Женщина с голубыми губами просит ее об этом как о последней надежде на некое торжество справедливости и правды. И Ахматова берет на себя этот «заказ», этот столь тяжкий долг, нимало не колеблясь, - ведь она будет писать обо всех, в том числе и о самой себе.
У Ахматовой забрали сына, но она поднялась над собственным материнским страданием и создала поэму о страданиях Матери вообще: Марии - по Иисусу, России - по миллионам погибших ее детей. В поэме показано единство всех женщин - всех страдающих матерей, от Богоматери, «стрелецких женок», жен декабристов до «царскосельских веселых грешниц». И ощущая в своем страдании сопричастность страданию многих, поэтесса смотрит на него как бы со стороны, откуда-то сверху, возможно, с неба:
Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.
Входит в шапке набекрень.
Видит желтый месяц тень.
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Лишь на пределе, наивысшей точке страдания, возникает эта холодная отрешенность, когда о себе и о своем горе говорится беспристрастно, спокойно, как бы в третьем лице… Мотив полубредового образа тихого Дона подготавливает другой мотив, еще более страшный - мотив безумия, бреда и полной готовности к смерти или самоубийству:
Уже безумие крылом
Души накрыло половину,
И поит огненным вином,
И манит в черную долину.
И поняла я, что ему
Должна я уступить победу,
Прислушиваясь к своему
Уже как бы чужому бреду.
И не позволит ничего
Оно мне унести с собою
(Как ни упрашивай его
И как ни докучай мольбою)…
В какой-то момент наивысшего напряжения страдания можно видеть не только тех, кто рядом во времени, но и всех когда-либо страдавших женщин-матерей одновременно. Объединяясь в страдании, разные времена смотрят друг на друга глазами своих страдающих женщин. Это демонстрирует, например, четвертая часть поэмы. В ней «царскосельская веселая грешница» глядит в глаза той, «трехсотой, с передачею», - это уже столкновение разных женщин. А преодоление временного разлома происходит через ощущение его в себе, когда действительно «сердце пополам» и две половины - это одновременно и одна и та же, и две разные женские жизни. Так и проходит она этот путь - по кругам ада все ниже и ниже,
и женские фигуры на пути -
Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костер опять -
как памятники страданию. А потом - резкий рывок назад в настоящее, к тюремным очередям Ленинграда. И все оказываются едины перед лицом пытки времени. Никакими словами не передать того, что происходит с матерью, сына которой мучают:
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Это такое же табу, как для Лотовой жены оглянуться. Но поэтесса - оглядывается, смотрит, и как жена Лота застыла соляным столбом, так и она застывает этим памятником - памятником живым, оплакивающим всех страдающих людей… Такова мука матери из-за распинаемого сына - мука, равносильная муке умирания, но смерть не приходит, человек живет и понимает, что надо жить дальше… «Каменное слово» падает на «живую грудь», душа должна окаменеть, и когда «надо память до конца убить», то жизнь начинается сначала. И Ахматова соглашается: все это «надо» И как спокойно, по-деловому звучит: «Справлюсь с этим как-нибудь…» и «У меня сегодня много дела!». Это свидетельствует о своего рода превращении в тень, превращении в памятник («душа окаменела»), и «снова научиться жить» - значит научиться жить с этим… «Реквием» Ахматовой - подлинно народное произведение, не только в том смысле, что он отразил великую народную трагедию. Народное прежде всего потому, что «соткан» из простых, «подслушанных» слов. «Реквием», исполненный большой поэтической экспрессии и гражданского звучания, выразил свое время, страдающую душу матери, страдающую душу народа…
- Новое!
Пронзительная по степени трагизма поэма Анны Ахматовой «Реквием» была написана с 1935 по 1940 год. До 1950-х годов поэт хранила ее текст в памяти, не решаясь записать на бумагу, чтобы не подвергнуться репрессиям. Только после смерти Сталина поэма была...
Поэма Анны Ахматовой «Реквием» была на писана в страшные для нашей страны годы - с 1935 по 1940. В этот период неслыханные вещи происходили в Советском Союзе: шел великий и неоправданный геноцид собственного народа. Миллионы томились в застенках, многие...
Анне Андреевне Ахматовой суждено было прожить долгую жизнь, исполненную такого же трагизма, как и ее время. Ей пришлось пережить две мировые войны, революции, сталинские репрессии. Про Ахматову можно сказать, что она была свидетелем величайшей народной...
Судьба Анны Ахматовой даже для нашего жестокого века трагична. В 1921 году расстреляли ее мужа, поэта Николая Гумилева, якобы за соучастие в контрреволюционном заговоре. Что из того, что к этому времени они были в разводе! Их по-прежнему связывал сын...
Имя Анны Андреевны Ахматовой сегодня известно как имя великой русской поэтессы, творческое наследие которой входит в мировой поэтический фонд четырнадцатью сборниками стихов. В 1962 году она была номинирована на Нобелевскую премию по литературе. В Санкт-Петербурге находится памятник поэтессе, открытый в 2006 году недалеко от места ее страданий: «А здесь, где стояла я триста часов и где для меня не открыли засов». Известно, что судьба Ахматовой была необыкновенно трагичной, на ее долю выпали тяжелые испытания. В предисловии к своей поэме Ахматова поведала, как в очереди людей, стремящихся попасть на свидание с родными, заключенными в следственном изоляторе - в «Крестах» - одна женщина предложила поэтессе описать в стихах состояние отчаяния и боли, охватившее тех, кто остался на свободе, но обречен стоять без надежды под стенами тюрьмы. И Ахматова написала «Реквием».
Тематика творчества Ахматовой всегда основывается на взгляде в глубину человеческой души. Средствами поэтической речи можно в концентрированной форме поэтического образа передать психологическое состояние лирического героя, мотивировать его решения. Трагизм положения матери, сын которой подвергся аресту, трудно представить и понять тем, кто не видел своими глазами лица жен и матерей, ожидающих приговора родных в очереди под тюрьмой. Политическое заключение мужа и сына - тяжелое испытание, ведь врагами народа в годы репрессий называли тех, кто не шел в ногу с духом советской власти. Сама Ахматова подвергалась резкой оценке со стороны режима за то, что ее поэзия была «совершенно чуждой, безыдейной». Долгие годы ее поэзия теснилась цензурой: стихи исправляли, не считаясь с желанием автора, безжалостно удаляя все «чуждые» моменты; книги не выходили в печать. Ахматова - одна из тех, кто на себе прочувствовал ужасное положение репрессированных режимом людей.
Поэма «Реквием» посвящается материнскому страданию. Автобиографическая поэма, она, тем не менее, выходит за рамки индивидуальной трагедии одного человека и становится памятником всем матерям, которых постигла подобная участь. Реквием - это заупокойная служба католической церкви, это и музыкальное произведение скорбного характера. Именно скорбь является главным мотивом в поэме. «Надо память до конца убить, надо, чтоб душа окаменела», - убеждает себя лирическая героиня, пытаясь осмыслить свое состояние. Но слишком много боли в сердце матери, и вот уже рассудок уступает: «Прислушиваясь к своему уже как бы чужому бреду», героиня ведет нас к страшным мыслям, решению трагедии на высшем уровне бытия. В стихотворении «К смерти» она молит о приходе конца, который утолит боль, и говорит о моменте смерти: «Ты все равно придешь - зачем же не теперь?». Скорбь усиливается от осознания несправедливости происходящего с сыном, от осознания неправого суда над жертвами режима:
Там тюремный тополь качается,
И ни звука - а сколько там
Неповинных жизней кончается...
Личная материнская трагедия Ахматовой перерастает в общую беду русских матерей и жен, познавших горечь разлуки, боль утраты и долгие-долгие дни ожидания, сначала приговора, потом возвращения. Сын Анны Ахматовой вернулся из заключения в 1956 году, проведя в репрессиях около двадцати лет. Многие не вернулись. Поэма «Реквием» написана, чтобы сохранить память обо всех одиноких матерях, которым остается только молиться и надеяться: «А надежда все поет в дали...».
Тема материнского страдания в поэме Ахматовой Реквием
Поэма А. Ахматовой «Реквием» - особое произведение. Это напоминание о всех прошедших неслыханные испытания, это взволнованная исповедь исстрадавшейся человеческой души. «Реквием» - это летопись 30-х годов ХХ века. У Ахматовой спросили, сможет ли она это описать. Спросила незнакомка, стоя в очереди в тюремном коридоре. И Ахматова ответила утвердительно. К теме увековечения своего страшного времени она шла давно, с тех самых пор, когда впервые был арестован ее сын. Это был 1935 год. А потом были еще аресты. То, что выходило из-под ее пера в эти годы, продиктовано не одним лишь личным материнским горем - это горе миллионов, мимо которого Ахматова не могла пройти равнодушно, иначе она не была бы Ахматовой…
Поэтесса, стоящая в тюремной очереди, пишет не только о себе, а обо всех женщинах-матерях, говорит о «свойственном всем нам оцепенении». Предисловие к поэме, как и эпиграф, - ключ, помогающий понять, что эта поэма написана, как когда-то «Реквием» Моцарта, «по заказу». Женщина с голубыми губами просит ее об этом как о последней надежде на некое торжество справедливости и правды. И Ахматова берет на себя этот «заказ», этот столь тяжкий долг, нимало не колеблясь, - ведь она будет писать обо всех, в том числе и о самой себе.
У Ахматовой забрали сына, но она поднялась над собственным материнским страданием и создала поэму о страданиях Матери вообще: Марии - по Иисусу, России - по миллионам погибших ее детей. В поэме показано единство всех женщин - всех страдающих матерей, от Богоматери, «стрелецких женок», жен декабристов до «царскосельских веселых грешниц». И ощущая в своем страдании сопричастность страданию многих, поэтесса смотрит на него как бы со стороны, откуда-то сверху, возможно, с неба:
Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.
Входит в шапке набекрень.
Видит желтый месяц тень.
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Лишь на пределе, наивысшей точке страдания, возникает эта холодная отрешенность, когда о себе и о своем горе говорится беспристрастно, спокойно, как бы в третьем лице… Мотив полубредового образа тихого Дона подготавливает другой мотив, еще более страшный - мотив безумия, бреда и полной готовности к смерти или самоубийству:
Уже безумие крылом
Души накрыло половину,
И поит огненным вином,
И манит в черную долину.
И поняла я, что ему
Должна я уступить победу,
Прислушиваясь к своему
Уже как бы чужому бреду.
И не позволит ничего
Оно мне унести с собою
(Как ни упрашивай его
И как ни докучай мольбою)…
В какой-то момент наивысшего напряжения страдания можно видеть не только тех, кто рядом во времени, но и всех когда-либо страдавших женщин-матерей одновременно. Объединяясь в страдании, разные времена смотрят друг на друга глазами своих страдающих женщин. Это демонстрирует, например, четвертая часть поэмы. В ней «царскосельская веселая грешница» глядит в глаза той, «трехсотой, с передачею», - это уже столкновение разных женщин. А преодоление временного разлома происходит через ощущение его в себе, когда действительно «сердце пополам» и две половины - это одновременно и одна и та же, и две разные женские жизни. Так и проходит она этот путь - по кругам ада все ниже и ниже,
и женские фигуры на пути -
Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костер опять -
как памятники страданию. А потом - резкий рывок назад в настоящее, к тюремным очередям Ленинграда. И все оказываются едины перед лицом пытки времени. Никакими словами не передать того, что происходит с матерью, сына которой мучают:
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Это такое же табу, как для Лотовой жены оглянуться. Но поэтесса - оглядывается, смотрит, и как жена Лота застыла соляным столбом, так и она застывает этим памятником - памятником живым, оплакивающим всех страдающих людей… Такова мука матери из-за распинаемого сына - мука, равносильная муке умирания, но смерть не приходит, человек живет и понимает, что надо жить дальше… «Каменное слово» падает на «живую грудь», душа должна окаменеть, и когда «надо память до конца убить», то жизнь начинается сначала. И Ахматова соглашается: все это «надо» И как спокойно, по-деловому звучит: «Справлюсь с этим как-нибудь…» и «У меня сегодня много дела!». Это свидетельствует о своего рода превращении в тень, превращении в памятник («душа окаменела»), и «снова научиться жить» - значит научиться жить с этим… «Реквием» Ахматовой - подлинно народное произведение, не только в том смысле, что он отразил великую народную трагедию. Народное прежде всего потому, что «соткан» из простых, «подслушанных» слов. «Реквием», исполненный большой поэтической экспрессии и гражданского звучания, выразил свое время, страдающую душу матери, страдающую душу народа…
Тема материнского страдания в поэме Ахматовой Реквием
Поэма А. Ахматовой «Реквием» - особое произведение. Это напоминание о всех прошедших неслыханные испытания, это взволнованная исповедь исстрадавшейся человеческой души. «Реквием» - это летопись 30-х годов ХХ века. У Ахматовой спросили, сможет ли она это описать. Спросила незнакомка, стоя в очереди в тюремном коридоре. И Ахматова ответила утвердительно. К теме увековечения своего страшного времени она шла давно, с тех самых пор, когда впервые был арестован ее сын. Это был 1935 год. А потом были еще аресты. То, что выходило из-под ее пера в эти годы, продиктовано не одним лишь личным материнским горем - это горе миллионов, мимо которого Ахматова не могла пройти равнодушно, иначе она не была бы Ахматовой…
Поэтесса, стоящая в тюремной очереди, пишет не только о себе, а обо всех женщинах-матерях, говорит о «свойственном всем нам оцепенении». Предисловие к поэме, как и эпиграф, - ключ, помогающий понять, что эта поэма написана, как когда-то «Реквием» Моцарта, «по заказу». Женщина с голубыми губами просит ее об этом как о последней надежде на некое торжество справедливости и правды. И Ахматова берет на себя этот «заказ», этот столь тяжкий долг, нимало не колеблясь, - ведь она будет писать обо всех, в том числе и о самой себе.
У Ахматовой забрали сына, но она поднялась над собственным материнским страданием и создала поэму о страданиях Матери вообще: Марии - по Иисусу, России - по миллионам погибших ее детей. В поэме показано единство всех женщин - всех страдающих матерей, от Богоматери, «стрелецких женок», жен декабристов до «царскосельских веселых грешниц». И ощущая в своем страдании сопричастность страданию многих, поэтесса смотрит на него как бы со стороны, откуда-то сверху, возможно, с неба:
Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.
Входит в шапке набекрень.
Видит желтый месяц тень.
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Лишь на пределе, наивысшей точке страдания, возникает эта холодная отрешенность, когда о себе и о своем горе говорится беспристрастно, спокойно, как бы в третьем лице… Мотив полубредового образа тихого Дона подготавливает другой мотив, еще более страшный - мотив безумия, бреда и полной готовности к смерти или самоубийству:
Уже безумие крылом
Души накрыло половину,
И поит огненным вином,
И манит в черную долину.
И поняла я, что ему
Должна я уступить победу,
Прислушиваясь к своему
Уже как бы чужому бреду.
И не позволит ничего
Оно мне унести с собою
(Как ни упрашивай его
И как ни докучай мольбою)…
В какой-то момент наивысшего напряжения страдания можно видеть не только тех, кто рядом во времени, но и всех когда-либо страдавших женщин-матерей одновременно. Объединяясь в страдании, разные времена смотрят друг на друга глазами своих страдающих женщин. Это демонстрирует, например, четвертая часть поэмы. В ней «царскосельская веселая грешница» глядит в глаза той, «трехсотой, с передачею», - это уже столкновение разных женщин. А преодоление временного разлома происходит через ощущение его в себе, когда действительно «сердце пополам» и две половины - это одновременно и одна и та же, и две разные женские жизни. Так и проходит она этот путь - по кругам ада все ниже и ниже,
И женские фигуры на пути -
Мне с Морозовою класть поклоны,
С падчерицей Ирода плясать,
С дымом улетать с костра Дидоны,
Чтобы с Жанной на костер опять -
Как памятники страданию. А потом - резкий рывок назад в настоящее, к тюремным очередям Ленинграда. И все оказываются едины перед лицом пытки времени. Никакими словами не передать того, что происходит с матерью, сына которой мучают:
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
Это такое же табу, как для Лотовой жены оглянуться. Но поэтесса - оглядывается, смотрит, и как жена Лота застыла соляным столбом, так и она застывает этим памятником - памятником живым, оплакивающим всех страдающих людей… Такова мука матери из-за распинаемого сына - мука, равносильная муке умирания, но смерть не приходит, человек живет и понимает, что надо жить дальше… «Каменное слово» падает на «живую грудь», душа должна окаменеть, и когда «надо память до конца убить», то жизнь начинается сначала. И Ахматова соглашается: все это «надо» И как спокойно, по-деловому звучит: «Справлюсь с этим как-нибудь…» и «У меня сегодня много дела!». Это свидетельствует о своего рода превращении в тень, превращении в памятник («душа окаменела»), и «снова научиться жить» - значит научиться жить с этим… «Реквием» Ахматовой - подлинно народное произведение, не только в том смысле, что он отразил великую народную трагедию. Народное прежде всего потому, что «соткан» из простых, «подслушанных» слов. «Реквием», исполненный большой поэтической экспрессии и гражданского звучания, выразил свое время, страдающую душу матери, страдающую душу народа…
